Четвероногий дьявол

Делал данный рассказ для конкурса на одном сайте. Хотелось бы знать мнение о нём. Рассказ о демоне — охотнике, который обманом заставляет людей приносить жертвы в его честь.Ночь, я слышу вой этой чёрной твари. Я знаю, он ждёт, когда меня покинут оставшиеся силы, чтобы убить меня. Вонзиться своими клыками в моё горло и разорвать. Как стервятник кружит над жертвой, предвкушая момент трапезы, так и он преследует меня – держится на расстоянии, но я чувствую, что он рядом, ощущаю на себе его взгляд. Не знаю, почему всё именно так сложилось. Я любил его, приютил и верил, верил в то, что он предан мне. Мы слепы отроду, не видим зла рядом, наивные. Я помню тот день, он казался мне таким милым, черная, гладкая шерсть, разные по цвету глаза. Мерзкая тварь! Как мог ты сделать такое! В тот день он не был воплощением зла. Я видел лишь маленького щенка, который любил играть с игрушкой-пищалкой в образе куриной ноги. Но я не знал, что будет дальше. Не так давно раздался телефонный звонок, мне позвонил брат, сказал, что у его собаки родились щенки. Помесь хаски с лабрадором, куда их деть, он не знает и предложил мне взять одного щенка. Я отказался, у меня и так хватало животных дома: собака породы «пудель», кошка и два хомяка. Плюс ко всему этому, жена была на седьмом месяце беременности. Забот хватало. Положив трубку, я вернулся в комнату к жене, она смотрела свои странные женские передачи,
— Кто тебе звонил? — спросила она.
– Виктор, – так звали моего брата, — Предлагал нам взять щенка, я сказал, что нам он не нужен.
Она вздохнула, и уставилась в телевизор.
На улице темнело, жена решила пойти лечь спать пораньше, а я остался перед телевизором, там шла передача о различных знаках и древних символах. Один учёный, изучавший мифы Скандинавии, рассказывал о легенде, в которой говорилось о великом демоне Самайне, так его звали, и о жертвоприношениях в его честь. На моменте, где объяснялась суть ритуалов, посвящённых ему, я уже спал, вырубился, прямо перед телевизором. Разбудил меня истерический крик жены. Я выбежал в гостиную, наш пудель, шатаясь, ходил из стороны в сторону, при этом весь пол был в крови. Катрин, так звали мою жену, стояла у стены, она прикрыла руками лицо так, что видно было только её красные от слёз глаза. Я услышал бульканье, пса немного пошатнуло, и он остановился. Он начал дергаться, казалось, что его сейчас стошнит, он упал набок, судороги вперемешку со звуком рвотных позывов, стали сильнее. После замер, широко открыл пасть и выдавил из себя сгусток крови. Жена закричала, слёзы текли по её щекам, я подбежал к ней.
— Не смотри на этот кошмар, иди в спальню и жди меня там.- я отвел её наверх.
Вернувшись, увидел, что пёс уже не дышит, в гостиной стояла жуткая вонь, в кровавом сгустке что-то шевелилось. Я подошёл поближе и обнаружил в нём очень тонких, белых и длинных червей, они извивались, некоторые застывали, а потом вгрызались в кровавый ком. Я взглянул на тело своей собаки, из её правого глаза вылезал такой же червь. Шерсть начала облезать, а под ней, на коже, проявился рельеф рёбер, будто процесс разложения происходил на моих глазах. Я сходил в сарай за лопатой, надел резиновые перчатки и взял большой чёрный пакет для мусора. Собрал тело и этот сгусток в пакет. Положил в багажник своей машины, сел за руль и отправился в лес. Там я выкопал яму, кинул в неё пакет, постояв немного, я начал закапывать.
Я помню, как приехал домой, в гостиной воняло так же сильно. Кровь на полу уже начала высыхать. Сполоснув лицо и помыв руки, я поднялся к жене. Она сидела в углу комнаты, и рыдала. Я сел рядом, обнял её, и попросил успокоиться. После того как она немного пришла в себя, я уложил её на кровать, и накрыл одеялом. Такой стресс мог причинить вред как ей, так и ребёнку. Я отправился вниз убирать весь этот ужас. Пока мыл пол, думал, что было бы неплохо принести домой щенка, это немного подняло б ей настроение, и отвлекло произошедшего. На следующий день я набрал номер брата, после продолжительных гудков, наконец, услышал родной голос. Но что-то с ним было не так.
— Алло, Влад?- он произнёс моё имя с каким-то смятением.
— Да, это я. Слушай, я тебе по делу звоню, у нас тут случилась беда, умер мой пёс…
— Что с ним произошло?!
— Я расскажу тебе подробности, когда поедем на охоту в следующие выходные. А сейчас я хочу сказать, что передумал, и возьму щенка.
— Влад, — я уловил какую-то странную вибрацию в его голосе,- ни одного из них не забрали, Влад. Они лежат сейчас в том большом ведре, завёрнутые в плотную ткань. Я залил их водой позавчера, и придавил большим камнем, после того как позвонил тебе. Они пролежали там весь день.
— Брат, я думал, ты не решишься на это, их же обычно всех разби…
— Послушай, пожалуйста. — перебил он меня.- Они сейчас пищат. Влад, я слышу, как они пищат… Вечером я пойду их закапывать. Господи, меня сейчас вырвет от всего этого.
— Ты хочешь сказать, что они пролежали почти два дня в ведре с водой, и все ещё живы?
— В любом случае я пойду их завтра закапывать, если тебе нужен щенок – приезжай.
С этими словами он повесил трубку. На душе было погано, мне было жалко моего пса, Катрин, которой довелось увидеть столь ужасную кончину пуделя. Тот стресс, который она получила, останется надолго в её памяти.
Я поднялся наверх, Катрин ещё не проснулась. Она лежала под белым одеялом на нашей кровати, которую мы купили с бешеной скидкой в одном из местных магазинов мебели. Помню, мы тогда отметили нашу покупку в кафе-мороженом, я заказал себе три ванильных шарика, посыпанных шоколадной крошкой, а она взяла так называемый «Десерт месяца» под ним была подпись — счастливая восьмёрка! Когда принесли её заказ, у меня отвисла челюсть: восемь разноцветных шаров раза в два больше моих, в вафельном рожке и политые карамелью. Улыбаясь, она сказала, что немного переборщила с выбором. Все эти воспоминания подняли мне настроение, я стоял в дверном проёме с дурацкой улыбкой и любовался Катрин. Надо было ехать. Я оделся, взял ключи и отправился к брату.
Виктор жил за несколько километров от нашего поселка. Его дом стоял около леса, в глубине частного сектора. Раньше, мы часто ездили с ним на охоту, в последнее время нам это удавалось очень редко. Вырваться на дикую природу, разбить палатки где-нибудь в глубине леса, ночью развести костёр, а наутро отправиться стрелять по кабанам. Я подъехал на своём «ховере» к его воротам, посигналил два раза. Дверь открыла Анна, супруга брата, вид у неё, конечно, был не самый лучший: бледная кожа, худощавое лицо, под глазами виднелись синяки; не расчёсанные волосы свисали с её головы как сосульки, на ней был надет белый, изношенный халат. На секунду показалось, что она неизлечимо больна.
— Зайди в дом, Виктор скоро вернётся из леса. — хриплым голосом сказала она.
Я оглянул окрестности, с моего последнего визита всё сильно изменилось: траву около забора давно никто не косил, а сам забор покрылся налётом, с виду напоминающим плесень, да и сайдинг на доме уже заметно выцвел. Анна скрылась в дверном проёме, я последовал за ней. На участке у них творился такой же хаос. Из травы на меня смотрела фигурка гнома, на нём потрескалась краска, и бледный, в некоторых местах облезлый колпак очень бросался в глаза. Мне показалось странным, что их собака меня не облаяла, она даже не высунулась из своей будки. Старые качели покрылись ржавчиной. Ветер чуть качнул их, и послышался скрип несмазанного подшипника. Погода портилась, я проследовал в дом. В прихожей в нос ударил мерзкий запах сырости, я попытался включить свет. После нескольких неудачных попыток пощёлкать выключателем, я понял, что дом обесточен. Анна что-то делала на кухне, я зашёл к ней и сел за стол.
— Куда ушёл Виктор?- спросил я.
— Он ушёл в лес, по делам.- какие могут быть дела в лесу, да ещё и в такую погоду?- подумал я.
— Налить тебе чаю? — послышался хриплый голос Анны.
— Пожалуй, не откажусь.
Она поставила чайник с заваркой на стол и дала мне чашку. Я взглянул на стенки внутри, они были покрыты коричневым налётом. Не обращая на это внимания, я налил немного заварки. Анна трясущимися руками долила мне кипяток.
— Хочешь чего к чаю?- она отмахнула своей худощавой рукой мух, которые ползали по лежащему в плетёной корзине печенью.
— Нет, спасибо.
— Ну, как хочешь, — прошипела она и покинула кухню.
Чай на вкус казался каким-то странным, но, тем не менее, я выпил чашку и хотел налить ещё. Через минут пятнадцать, вернулся Виктор. Он прошёл мимо окна, и я заметил, что вся его одежда покрыта грязью, в своих руках он нёс лопату. Послышался скрип двери, и брат промчался мимо меня, даже не взглянув в мою сторону. Он закрылся в ванной и долго там отмывался. Я налил себе ещё чаю. Дождавшись, наконец, Виктора, я встал из-за стола,
— Здравствуй, Виктор. – он бросил на меня взгляд, его глаза были наполнены ужасом.
— Привет, брат. Давно ты к нам не заезжал, ты за щенком?
— Да, что у вас тут твориться? Что с Анной? Она выглядит очень больной.
— Не задавай, пожалуйста, так много вопросов, Влад. С Анной всё хорошо, её мучает бессонница.
— Хорошо, ну, а где же щенок?
— Я их закопал, прости. Но ты ехал слишком долго. Я вытащил их из ведра, но они уже все были мертвы. И, похоже, утонули ещё в тот вечер, когда я залил их водой.
— Но ты же слышал писк?!
— Мне наверно показалось, я тоже плохо сплю по ночам. Пожалуй, я оставлю тебя, мне что-то нехорошо. Можешь быть тут сколько угодно.
Он и вправду выглядел плохо, может, сильно устал, а может быть, был болен. Даже в его голосе присутствовала какая-то тревога. Он ушёл в спальню к Анне и закрылся.
Я решил выпить ещё одну чашку, доливая последние капли заварки, наверно, слишком сильно наклонил чайник, и с него слетела крышка. Я смотрел внутрь, на стенках чайника и на заварке, прорастала большим пушком плесень. Мои руки затряслись, глаза прослезились. От такого зрелища меня начало мутить. Я забежал в ванную, только успел наклониться над унитазом, и меня вырвало. Ополоснув лицо вонючей водой, я решил уехать отсюда, вытер лицо дырявым полотенцем, собрался и вышел из дома. Сел в машину, вставил ключ в замок зажигания, поднял глаза и увидел в окне их спальни Анну. Она смотрела на меня и улыбалась. По телу пробежала волна мурашек, я завёл свой «ховер» и отправился домой. Чувство холода не покидало меня всю дорогу, я включал на полную мощность печку, но она не помогала. Подъехав к дому, я вышел из автомобиля, чтобы открыть ворота, и почувствовал, что на улице теплее, чем внутри моей машины.
Дома меня ждала Катрин, она приготовила на ужин отличные котлеты. Её улыбка вызывала у меня умиление. Я любил её и нашего будущего ребёнка. Я рассказал ей, что ездил к брату, но не сказал, что за собакой. Я хотел втайне привезти щенка домой, она очень любит животных. С пуделем она возилась практически целыми днями, хомяки – вершина умиления. Кошка тоже пушистая, значит классная! Все животные, попадавшие ей на глаза, вызывали просто огромное цунами эмоций. А тут такое случилось с нашей собакой. Я хотел заполнить пустоту в её душе и решительно настроился ехать в приют для бездомных животных. Но на следующий день опять раздался телефонный звонок, на определителе высветился номер брата. Нехотя я поднял трубку,
— Тебе ещё нужен щенок? — послышался хриплый голос Анны.
— Да, но Виктор же от них избавился.
— Не совсем, они ещё у нас. Если тебе он нужен, приезжай.
— Я смогу только вечером.
— Так даже лучше. – я услышал, как она посмеялась, и от этого мне стало не по себе.
В телефонной трубке раздавались гудки, я потерялся в своих мыслях. Мне всё это казалось каким-то бредом. Но вечером я опять навестил их дом. В этот раз Анна вынесла щенка на руках уже довольно взрослого, он поскуливал и пытался меня облизнуть. Он показался мне таким милым.
– Катрин, точно понравится этот зверь — подумал я. Помесь хаски и лабрадора. В дальнейшем его можно будет брать на охоту. Но сейчас это просто щенок, маленький, неуклюжий щенок.
Утром Катрин визжала от радости. Спустившись, я обнаружил её играющей с новым питомцем. После обеда мы с ней отправились на рынок, где купили игрушку-пищалку в образе куриной ноги для нашей новой собаки. Когда пришли домой, щенок встретил нас, виляя хвостом. Катрин играла с ним целыми днями, я видел счастье в её глазах. Иногда казалось, что время замедляется в такие моменты, и тянется целую вечность. Через несколько дней меня перестало заботить странное поведение Анны, и все земные проблемы не имели значения. Иногда, ночами, меня терзали кошмары. Мне снилось, будто я стою посреди поля. Небо, покрытое миллионами звезд, освещает чёрное солнце, небосвод постепенно затягивают бордового оттенка тучи. Я вижу где-то вдалеке силуэт, он приближается ко мне, с неба начинает капать кровь. Силуэт подходит ещё ближе и приобретает очертание человека, но человеком это не назовёшь, кровавый дождь становится сильнее по мере приближения этого существа, мои глаза заливает кровь, я слышу крик жены и просыпаюсь.
Несколько раз я пытался дозвониться до брата, но безуспешно. Прошло несколько недель, щенок рос аномально быстро, за это время он превратился в здорового пса. Мы с Катрин решили, что будет лучше, если он будет жить на улице. Я привёз доски, железные столбы и рулон стальной сетки. Промучившись несколько дней, я соорудил вольер с роскошной будкой. Пёс долго не мог привыкнуть к новому месту. Он выл по ночам, скулил, лаял, в такие моменты становилось жутко и на коже выступали мурашки, казалось, будто какой-то демон, заточенный тысячелетиями назад, рвётся наружу. Я понимал, что ему не хватает свободы, поэтому решил взять его на охоту, если удастся связаться с братом. Когда я подошёл к телефону и протянул руку к трубке, раздался звонок. На определителе высветился номер Виктора,
— Алло? Виктор? Это ты?!
— Да, Влад. – опять в его голосе было что-то не так.
— Брат, как у тебя дела?
— Влад, моя жена, Анна, умерла.
На секунду мой мозг отказался соображать, я слышал через динамик, как ему больно.
— Тебе нужно чем-то помочь? – спросил я.
— Нет, похороны уже организованы на завтра, я хотел, чтобы ты присутствовал.
— Я обязательно приду.
В церкви было очень мало людей, батюшка пел панихиду, горели свечи, со стен на нас смотрели лики святых. Я стоял рядом с Виктором около гроба, который был, обтянут красной тканью. Анна лежала в нём, словно в постели. На белом одеяле, и в белом наряде, казалось, что она спит. Но сама она внушала страх: высохшее лицо, кожа, будто натянутая на череп, казалось, что под закрытыми веками нет глаз. Она выглядела как мумия, которая пролежала в гробнице тысячу лет. У Виктора из глаз текли слёзы, он сильно похудел за это время,
— Мы узнали об её болезни год назад, врачи сказали, что она долго не протянет. – он закрыл лицо руками, послышались всхлипы, — Но я не думал, что смерть заберёт её так рано.…
Я молчал, я понимал, как ему тяжело, и сейчас комментарии о скорби и прочем казались лишними. После того как батюшка закончил отпевать, Анну закрыли крышкой, забили гвоздями и понесли к могиле. На улице шёл дождь, дорога заняла не так много времени, гроб несли двое здоровых парней, помимо нас присутствовали ещё друзья, которых я не знал. Около свежей ямы стоял старый могильщик. Я посмотрел на дно могилы и увидел, что она наполовину заполнена грязной водой. Парни начали опускать гроб, несмотря на воду. Виктор отвернулся, и послышался звук врезающихся в землю лопат. Когда они закончили, мы отправились к машине,
— Виктор, я понимаю, как тебе тяжело, я скорблю о твоей утрате, и Катрин тоже очень сожалеет.
— Не стоит, Влад, я был готов. Остальное — дело времени.
— Я хочу помочь тебе, но не знаю как.
— Можешь, брат, поехали на охоту? Как раньше, Влад, ты окажешь мне большую услугу. – я удивился такому предложению, он потерял жену, и сейчас его единственное желание — поехать стрелять по кабанам?
Я согласился, так как сам думал о поездке. Мы договорились отправиться с ним в выходные. В машине опять было холодно всю дорогу, но я думал о том, где лежит моё ружьё, думал, что Виктор просто хочет отвлечься от этого печального события. Анна была очень дорога ему, и я знал, какую боль причиняет ему эта утрата. Я подъехал к своим воротам. Вышел из машины, и в нос ударил запах гнили, я осмотрел обочину дороги на наличие раздавленных животных. Я двинулся к двери своего дома, запах становился сильнее, вставив ключ в замочную скважину, я сделал два оборота, услышал щелчок, толкнул дверь, и перед глазами предстала ужасная картина. Моя кошка, разорванная, валялась по всему огороду, везде была кровь, розовые куски плоти свисали с кустов и декоративного забора. В голове пронеслось имя: Катрин. Я забежал в дом, оставляя на линолеуме за собой кровавые следы. Поднялся в спальню, и сердце успокоилось. Она спала и не видела ужаса в нашем огороде. Не теряя ни секунды, я начал убирать этот кошмар. В чёрный пакет я складывал куски мяса, впитавшуюся в землю кровь я засыпал песком. Дальше – хуже, положив пакет с останками своей кошки в багажник машины, я отправился мыть руки. Проходя мимо клетки с хомяками, краем глаза заметил не менее страшную картину. Один хомяк был мертв, похоже, второй перегрыз ему горло. Рядом лежало тело его соседа, с отгрызенными лапами и множественными укусами на теле. Я не плакса, но слезы выступили на глазах, и я чувствовал, как они стекают по моим щекам. Я представлял, как будет рыдать Катрин, когда узнает, что произошло. Мне было больно от этих мыслей. Облокотившись на стену, я медленно съезжал вниз, держась руками за голову. Я даже не задавался вопросом, почему это случилось и как. Пересилив себя, я достал ещё один пакет и вытряхнул из клетки пропитанные кровью опилки с двумя изуродованными телами. Я выкинул своих мёртвых любимцев в железный контейнер на поселковой помойке. Приехав домой, я отправился в душ, горячая вода успокаивала нервы, я решил соврать Катрин про животных. Я закрыл глаза, в голове вертелась картина моего двора, украшенного останками моей кошки, картинка резко сменилась, и я уже видел хомяка, который грызёт себя, быстрыми движениями зубов, он отгрызал себе лапы, позади послышалось рычание. Я открыл глаза, по телу пробежала волна холода. После душа я поднялся в спальню, Катрин лежала на кровати, она спала так же крепко, я лёг рядом, обнял её, и мы лежали так до вечера. Уснуть я не смог, каждый раз, закрывая глаза, я видел этот кошмар. К ужину я разбудил её поцелуем, она улыбнулась, и поцеловала в ответ, её глаза блестели, словно в них отражались звёзды.
— Как Виктор? – спросила она меня.
— Держится, мы с ним в выходные поедем на охоту. Хочу, чтобы он немного отвлёкся.
— Мне жаль его жену, очень печально. И мне жаль твоего брата, он хороший человек, я надеюсь, он быстро оправится после этой потери.
— Я отдал ему хомяков, чтобы, хоть как-то смягчить боль его утраты.
Она понимающе посмотрела в мои глаза, через пятнадцать минут мы были уже на кухне, и вместе готовили ужин.
На следующий день я достал с чердака ружьё, снаряжение и палатку. Мой карабин, «зауер-двести два» был весь покрыт пылью, пока приводил его в порядок, глянул в окно, из-за сетки вольера на меня смотрела тридцатикилограммовая туша. Маленький щенок за это время успел вырасти до настоящего зверя. Было видно его глаза, наполненные жаждой, и он знал, что скоро сможет её утолить. Когда всё было готово, я вышел на улицу, Катрин ходила по двору и звала кошку.
— Я не могу её найти…
Я увидел как её опечаленные глаза начали заполнять слёзы.
— Не переживай, погуляет и вернётся,
«Ложь, грязная ложь», — промелькнуло в мыслях, – Может, ты хочешь чаю?
— Пожалуй, успокою нервы. Завари, пожалуйста, зелёный.
Я отправился на кухню, включил плиту и поставил кипятиться чайник.
– Ты знаешь, что случилос-сь… Рас-с-скажи ей. — прошипел голос в моей голове, — На секунду показалось, что я схожу с ума, я посмотрел на улицу и опять уловил взгляд собаки. Мне стало не по себе, по телу пробежала волна холода, на лбу выступил пот. Вдруг меня кто-то схватил сзади за плечи, я резко обернулся — Катрин. Она стояла и смотрела на меня удивлёнными глазами.
— Всё в порядке? – спросила она.
— Да, всё хорошо. – я достал чашки и поставил на стол, послышался свист чайника. Этот вечер был наш, и никто не мог его испортить. Мы попили чаю, потом поднялись в спальню и до глубокой ночи смотрели идущую по телевизору романтическую комедию. Я уснул раньше неё, утром нужно было выдвигаться к Виктору, а потом на охоту.
Рассвет я встретил за рулём, спереди ехал Виктор на своём джипе, а я следовал за ним, снаряжение лежало в багажнике, пса посадил на задние сидения. К моему удивлению, он ехал довольно спокойно, смотрел в окно на мелькающие мимо деревья, будто выжидал время. Через пару часов мы были на месте. Лес простирался на несколько километров, не было слышно даже шума дороги, лишь пение птиц. Когда-то давно, мы ездили сюда каждые выходные, и вот, спустя три года, мы снова на том же месте. Вытащив все вещи из машин, выбрали места для палаток. Солнце уже садилось где-то за деревьями, когда мы поставили палатки. Через несколько часов мы сидели с братом у костра, я рассказал тех ужасных случаях, что произошли с моими животными. Рассказал, что соврал Катрин про кошку и хомяков. Виктор пообещал подыграть, если она задаст вопрос о самочувствии грызунов. После мы просто сидели, травили байки, и смотрели на небо, покрытое миллионами звёзд. Луна освещала бледным светом верхушки деревьев, пёс спал около палатки. Чайник висел над костром, когда вода закипела, мы разлили её в кружки с заваркой и сидели так, пока не начало клонить в сон. Допив чай, мы решили разойтись по палаткам. Водой затушили костёр, я направился к своей палатке. Карабин положил рядом, потом затушил еле горящую лампу, укрылся одеялом и почти сразу отключился. Мне снился мой двор, вижу, как идёт моя кошка, я зову её, но она не откликается. Вдруг из-за угла выбегает мой пёс, он не похож на себя. Он покрыт, грязной, местами облезлой шерстью. Острые уши, из пасти торчат мерзкие, кривые клыки, и тощие, неестественно длинные лапы. Он несётся на кошку, хватает её и начинает рвать. Дальше картинка меняется, и я вижу окровавленный оскал, он смотрит на хомяков, и в этот момент один из них начинает грызть второго, и я опять слышу рычание. Открываю глаза, но рычание не прекращается, сквозь ткань, внутрь палатки, лениво проникает свет. Я еле могу разглядеть очертание, оно стоит передо мной, оскалив пасть, моя рука медленно тянется к карабину, глаза немного привыкли к тьме, и я вижу, что напротив меня стоит мой пёс, ставший этой тварью из сна. Его глаза горят бледно-красным огнём, взгляд прикован ко мне, оскал становится шире. Я хватаю своё оружие, он прыгает на меня, направляю дуло, палец инстинктивно нажал на спусковой крючок, послышался выстрел. Его тело лежит на мне, я чувствую теплоту от льющей из раны крови. Но оно ещё дышит, я потянулся за патронами, но вспомнил, что забыл их в машине. Скинув с себя эту тварь, я выбежал из палатки, и рванул к своему «ховеру», в панике подёргал ручку двери — заперта. Из палатки послышался душераздирающий вой, прикладом я выбил окно машины, залез внутрь, и только сейчас я заметил, что машины Виктора нет на месте. Вырвав замок зажигания, я принялся замыкать подряд провода. Я знал, как это делается, но мутное сознание и дрожащие руки очень мне мешали. Из палатки показались сначала длинные лапы, следом – голова, а потом полностью тело этого демона. Он смотрел на меня своим адским взглядом. Наконец-то замкнув нужные, загорелась приборная панель, в спешке скрутил их и замкнул третьим, мотор заревел. Я включил передачу и вдавил в пол газ, мой джип выкинул землю из-под колёс и рванул на эту тварь. Послышался глухой звук удара. Я на секунду успокоился, перезарядил ружьё, развернулся и отправился домой. В машине стоял дикий холод. Окна начали медленно покрываться ледяными узорами. Уже через несколько часов я ехал практически вслепую. До моего дома оставалась пара километров, когда лобовое стекло полностью закрыла ледяная корка. Я увидел свет встречных фар, и понял, что несусь навстречу какой-то машине. Резко крутанув руль, я вылетел на обочину, послышался удар, скрежет метала, меня усыпало множеством осколков стекла, помню, что-то ударило в голову, и я погрузился в темноту. Когда очнулся, всё ужасно болело, на улице так же светила луна. Похоже, я был без сознания всего несколько минут. Попытка открыть дверь не удалась. Я отстегнул ремень, мои глаза заливала кровь, я пытался нащупать свой мобильник, чтобы вызвать помощь, но безуспешно. Решил выбраться через разбитое лобовое стекло, как только я двинулся, в боку раздалась ужасная боль,- похоже, сломал несколько рёбер.- Переборов себя я начал карабкаться вперёд, стёкла вонзались мне в руки и сразу окрашивались красным цветом. Передо мной возвышался столб, объятый капотом моей машины. Выбравшись из железной клетки, я свалился на землю, посмотрел перед собой, впереди виднелись огни моего поселка. Кое-как я встал на ноги и побрёл вдоль дороги к своему дому. Мимо проносились машины, ослепляя меня фарами, но никто не остановился, чтобы помочь. Я шёл, истекая кровью, мне казалось, что я умираю, и больше всего сейчас мне хотелось увидеть Катрин. Снова обнять, снова почувствовать тепло её тела. Я брёл медленно, к приближающимся вдалеке огням. Я чувствую на себе взгляд демона, он рядом, и он ждёт, когда меня покинут оставшиеся силы, чтобы добить. Но я не упаду, я почти дошёл, скоро я обниму свою жену, мы будем жить дальше, всё забудется как страшный сон. Перед глазами предстал мой двор, Катрин стоит на зелёной траве, а рядом… Рядом с ней, наш сын, он машет мне рукой, я иду.
Мой дом был уже рядом, но меня удивило, что перед воротами стоит машина Виктора. Дойдя до калитки, я обнаружил, что она не заперта, я, хромая, доковылял до входной двери, она открылась легким толчком. Зайдя внутрь, я увидел множество зажженных свечей, на стене кровью был нарисован какой-то символ. Катрин лежала на полу, только я рванул в её сторону, как почувствовал сильный удар по спине, в эту же секунду я услышал хруст. Я упал на пол, ещё один удар заставил меня вскрикнуть. Теперь я не чувствовал свою ногу. Взглянул на Катрин, лежащую в конце гостиной. Я вытянул руку в отчаянной попытке дотянуться до неё, но кто-то наступил мне на пальцы. Я взвыл от боли, поднял голову и увидел Виктора, моё сердце замерло, я только смог выдавить:
— Зачем?
— Ты не поймёшь, брат.
За ним, я заметил фигуру, которая вышла словно из темноты. Приглядевшись, меня охватил ужас, к моей жене хромало на одну ногу сутулое тело Анны. Вернее, то, что от него осталось, синяя кожа в некоторых местах успела разложиться, обнажая гнилое мясо. Волосы почти все выпали, она больше напоминала скелет. Белоснежное платье, в котором она лежала в гробу, все покрылось грязью и выпавшими волосами. Она сделала взмах рукой, и из стены вырвались ветви терна, они обвили кисти Катрин, резко подняли её в воздух в форме распятия.
— Оставь её в покое, тварь! – заорал я.
Анна повернула в мою сторону своё мерзкое лицо, и я увидел, что глазницы её были пустыми, высохшие губы сжались, обнажая почерневшие зубы. Она попыталась изобразить улыбку и достала из-за спины нож. Я попытался дёрнуться, но последовал удар чем-то тяжёлым в область сломанных рёбер.
— Не рыпайся, брат, и останешься в живых.
— Виктор, останови этот кошмар!
— Ты не понимаешь, Влад. Это для Анны, это для меня…
— Ты бредишь, господи! Это тварь, останови её!
— Заткнись! – он ударил меня ещё, на этот раз сильнее, я едва не потерял сознание, — Заткнись, и слушай! Когда мы узнали о болезни Анны, я не находил себе места, видел, что она страдает. Но однажды я услышал голос в моей голове…
Я слышал, как эта тварь нашёптывает что-то вроде молитвы рядом с Катрин.
— Голос этот, — продолжил он, — предложил мне заключить с ним сделку, назвался Самайном. Какое-то время мне казалось, что я просто съехал с катушек, но согласился от отчаяния. Суть сделки состояла в том, что я приношу ему в жертву щенков, а он делает так, чтобы моя жена выздоровела. Я понял потом, когда они лежали в ведре, что он вселился в тело одного из них.
Я почувствовал холод, и увидел, как из тьмы вышел демон, который раньше был нашим щенком, он сел рядом с Анной и уставил свой взгляд на меня.
— Ты специально бросил меня в лесу…- прохрипел я, и на лице Виктора отразилась улыбка.
— Ему было мало щенков… Он попросил твоего ребёнка. Поначалу, я отказался, но после смерти моей жены принял решение.
Анна закончила шептать, сделала взмах и резким движением нанесла удар в край живота Катрин. Я услышал её пронзительный крик.
— Нет! – вскрикнул я, и Анна принялась разрезать плоть, кровь стекала на пол, образовывая лужу.
— Прости меня, Влад, но я ещё ценю нашу родственную связь. Самайн разрешил оставить тебя в живых.
Я видел как тварь, лишь немногим напоминавшая Анну, засунула руки в разрезанный живот Катрин и достала окровавленного младенца. Самайн в образе дьявольской собаки жадно смотрел на ребёнка, Анна посмотрела на него и направилась в сторону мрака, откуда появилась, демон проследовал за ней.
— Прощай, Влад, я надеюсь, к моменту нашей следующей встречи ты меня поймёшь.
За окном показались красно-синие огни, соседи, похоже, вызвали полицию, услышав крики. Виктор ушёл, оставив меня в доме, с моей мёртвой Катрин. Я подполз к ней, обнял, слёзы падали на её нежные щёки и стекали вниз. Через минуту меня слепил свет полицейских фонарей. Из последних сил я выдавил из себя,
— Прости меня, Катрин…