Оскверненная церковь. Часть третья

Автор, как и обычно, я. Что бы вы сделали, оставшись наедине с безумием, которое даже не в силах объяснить? Где бы вы искали выход, в то время как череда жутких явлений пытается лишить вас рассудка? Небольшое поселение оказалось смертельной ловушкой для заблудших душ. Итак, третья часть, приятного прочтения!Я отпрянул назад, сердце бешено колотилось. Кому понадобилось ломиться в дверь в столь поздний час? Стук был громким, кто-то со всей силы ударял по металлической поверхности двери, ясно давая понять, что это не дружеский визит соседа. Я тихо попятился из прихожей, стараясь не выдать себя ни единым звуком. Стук повторился, но на этот раз он был еще громче и яростней, нежели прежде.

Я схватился за телефон и под тусклую подсветку фонарика пробрался к одному из комодов. Если мне не изменяла память, в нем дед хранил свою мелкокалиберную винтовку. Я как можно тише выдвинул массивный нижний ящик, он был полон разного хлама. Собрав его в кучу, я освободил заднюю стенку ящика. Дед прятал винтовку в скрытой полости, образованной наколоченной коробкой из ДСП. Передний край этой коробки являлся скрытой створкой на внутренних петлях и выглядел для стороннего человека как стенка выдвижного ящика. Открыть ее можно было посредством протянутой изнутри, еле заметной лески, прикрепленной к засову. Потянув за нее, я разблокировал дверцу, которая под действием импульса от пружинки в ее основании тут же приоткрылась. Благо, винтовка лежала на месте, плотно упираясь в стенки этого импровизированного тайника.

Я вытащил винтовку и взвел затвор, убедившись в наличии одного единственного заряда калибра 5.6. К сожалению, я не знал, где дед хранил остальные патроны и были ли они вообще, но вес этого старого оружия в руках успокаивал и придавал уверенности. В дверь продолжали стучать, судя по мощности ударов, били с ноги. Я вышел в прихожую и, прислонившись к стене, рявкнул с максимально грозным тоном:

— КТО?!

Стук прекратился, но ответа не последовало… Я начал прислушиваться в наступившую тишину, и хотя я мог услышать шелест веток деревьев, гнущихся под натиском ветра во дворе, но ни один звук не выдавал ночного гостя. Я тихо прислонился к двери. Было ощущение, что за ней никого нет. Может, он ушел? Я выдохнул, чтобы хоть немного снять напряжение. Руки, до этого с силой стискивавшие приклад, ослабили свою хватку. В ногах почувствовалась небольшая слабость, свойственная выходу сознания из сильной перегрузки.

Я медленно вышел в зал и хотел было усесться на кушетку, как вдруг меня остановил чудовищный скрежет со стороны прихожей. Подобный звук характерен для рассечения метала чем-то острым. Скрежет, от которого меня бросало в дрожь, продолжал нарастать. Мне казалось, что мои барабанные перепонки не выдержат этого резкого истерического скрипа. Я забился в угол, плотно схватив винтовку обеими руками. Обратив внимание на закрытые ставнями окна, я пришел в еще больший ужас. В небольших щелях между створками мелькали тени. Дом со всех сторон был окружен неизвестными, чьи намерения хоть и не были мне понятны, но определенно не предвещали ничего хорошего. Помимо мерзкого скрежета, продолжавшегося доноситься со стороны двери, я смог расслышать перешептывания на том самом странном языке, который уже слышал в своих снах. Это была какофония из гортанных шипящих звуков.

Я был готов отдать все, лишь бы оказаться в этот момент где-нибудь подальше от этого места, я жалел, что сунулся в эту адскую дыру, вопреки предупреждениям, услышанным накануне. У меня не было выхода, я мог лишь держать оборону, забаррикадировавшись здесь… Но что я буду делать, имея в распоряжении один единственный заряд старой винтовки, если эти психи ворвутся внутрь? Я должен был укрепить дверь и ставни!

С жутким скрипом я передвинул в прихожую сперва один, а потом второй комод так, что они блокировали ее полностью. В случае, если эти сумасшедшие ворвались бы через основной ход, это дало бы мне несколько дополнительных минут… После я принялся закладывать окна всяким хламом. Они были самым слабым местом моего укрепления. Поставив кушетку так, что она загородила одно из окон, я завалил ее бревнами из прихожей. Это придало ей достаточно веса и сделало невозможным сдвинуть ее с места. Другие окна я блокировал при помощи досок, старых светильников и прочих, подвернувшихся под руку, вещей.

Расстановка баррикады заняла у меня около десяти минут. Все это время меня сопровождали скрежет царапавшегося железа и зловещий шепот неизвестных. Я вновь забился в угол. Теперь меня больше всего страшила мысль, что, закрытый в этом замкнутом пространстве, я был легкой целью для поджигателя. К моему сомнительному счастью, у окруживших, кажется, не было цели просто расправиться со мной… Несколько часов сплошного кошмара. Я ловил себя на мыслях, что это еще один страшный сон, но на этот раз все было по-настоящему. Непрекращающийся скрип сводил с ума. Некоторые щели, образованные ставнями, были по-прежнему видны мне, и свет, который начинал потихоньку пробираться сквозь них, давал понять, что рассвет недалеко.

Как только свет четкими лучами начал разрезать тьму комнаты, скрип и голоса одновременно умолкли. Неужели им надоело выжидать меня? Или они решили уняться, чтобы выманить меня отсюда? Вдалеке слышался колокольный звон.

Я еще долгое время неподвижно сидел в углу, прислушиваясь к любому шуму, доносившемуся с улицы. Но ни один звук не разбавлял установившейся гробовой тишины. Даже ветер больше не колыхал ветви деревьев. Убедившись, что ни души теперь не находится рядом с домом, я решил, что мне пора убираться из чертовой деревни.

Я не стал собирать вещи, которые планировал вывезти вместе с собой. Все, что я хотел, это выбраться самому, поэтому я подготовился к быстрому побегу налегке. Единственная вещь, которую я прихватил, это винтовка. Я не знал, что ожидает меня на улице и был готов ко всему. Передвинув комоды, я освободил путь к двери. Затвор, скрипнув, отъехал вправо… Аккуратно выставив вперед ствол винтовки, я отворил дверь…

На улице был непроглядный туман. Не было видно ни церкви, ни соседних домов. Сплошная белая пелена закрывала от взора все на расстоянии десяти метров. Я сделал три неуверенных шага вперед и огляделся. Белая пустота и тишина внушали подсознательный страх неизвестности. Хотя ветра, продувавшего меня прошлым вечером, уже не было, с ног до головы меня пронизывал холод. Пар, выходящих, говорил о низкой температуре, а влажность воздуха обжигала лицо неприятной изморозью. Сухая трава вокруг дома была примята и покрыта инеем.

Я в последний раз оглянулся, чтобы кинуть прощальный взгляд на дом моего детства… На двери была высечена кровавого цвета пиктограмма. Так вот, что эти фанатики так старательно выцарапывали на ней всю ночь… Я осмотрел рисунок, он был довольно сложный в своей рисовке. Глубокие вмятины основывали собой идеальный круг, разделенный на несколько секторов, внутри каждого из них был четко высеченный иероглиф. Один из них напоминал букву «Ф», перечеркнутый несколько раз и образующий перевернутый крест в своем основании. Второй символ мне сложно описать, могу лишь сказать, что своими контурами он напоминал силуэт церкви. Еще несколько иероглифов представляли собой небольшие пиктограммы, суть которых мне не ясна. Я не стал долго любоваться на эту богомерзкую картинку. Мне хотелось как можно быстрей выбраться из деревни куда угодно, в более безопасное место.

Плотнее стиснув в руках свою однозарядную винтовку, я отправился в белую бездну. Я не знал, что ждет меня в ней…